«Вот и стало обручальным нам Садовое Кольцо»
Юрий Визбор
1 часть
Я родилась в Москве, 30 октября, 1982 года. Мы жили на Садовом Кольце, на пересечении его с улицей Карла Маркса (нынешняя Старая Басманная). Чуть позже переехали на 20 домов ниже по улице, и там и обосновались, в большой пятикомнатной квартире, которую нам тогда дало государство.
Семья у нас была самая обычная. Мой папа — инженер, который подрабатывал рано утром водителем поливалки (такая большая машина-бочка, которая утром моет улицы). Мама — экономист и бухгалтер, работала в Трактороэкспорте. Это была хорошая работа, там можно было раздобыть импортный телевизор или ковер (это не шутка из песни, это мама правда там достала!). Бабушка была членом партии, сменила много постов, в том числе и руководящих, но я помню как она на пенсии подрабатывала кассиром в аптеке, на первом этаже нашего же дома. И еще у меня есть младший брат Витька.
Потом родители развелись, распался Советский Союз, а я пошла в музыкальную школу. Когда тебе 5 лет, и ты в детском садике записываешься на прослушивание, и тебя берут, тебе не понять как тебе повезло попасть в одну из лучших музыкальных школ Москвы.
МГДМШ №1 им. Прокофьева — это отдельное шестиэтажное здание. Два верхних этажа почти всегда пустовали, школа была построена с запасом. Большой актовый зал в отдельном корпусе, там же где холл, гардероб, и музей Прокофьева. Столовая, музыкальная библиотека, мастерская по ремонту музыкальных инструментов. Малые актовые залы (они же хоровые классы) — на каждом этаже. И лучшие в Москве педагоги.
Я хлопала глазами и пела песенки. Мама хотела чтоб я играла на гитаре. А я была настолько маленькой, что мне не хватало размаха рук от первых ладов гитары, до голосника. Да я вся целиком была ростом с гитару! В Союзе детских гитар не было, поэтому мне дали домру. Я ее взяла и зажала струны. И педагог согласилась меня взять, хотя раньше она таких малышей не набирала. Шитова Ирина Максимовна, я всегда вспоминаю ее с теплом.
В музыкальной школе я откровенно маялась дурью, и закончила ее на бабушкиных нервах. Но система образования вбила в меня эти знания настолько прочно, что я до сих пор ловлю себя на том, что вспоминаю голоса своих учителей когда мне надо транспонировать песню в другую тональность, или сыграть элемент еще 10 раз, хотя уже не хочется.
Бабушка умерла за неделю до моего выпускного в музыкалке. Мне было всего 11 лет, когда я осталась за хозяйку в доме. Мама работала, брат был еще мелкий, это была середина 90-х. Я забросила инструмент на полку, потому что, кроме уроков есть еще посуда, обед, стирка, уборка. Получалось откровенно плохо, но мы с мамой старались.
Классе в восьмом мама купила мне гитару, ленинградку, и сказала: «Учись играть. Девушка, играющая на гитаре, всегда будет душой компании». Она не знала чем это закончится =)
Гулять я особо не выходила. С одноклассницами мне было скучновато, обстановка в районе Курского вокзала в 90-е годы не располагала к изучению красот архитектуры. Дом наш пытались расселить трижды, и наша дворовая компания разъехалась раньше, чем мы повзрослели. Я сидела в своей комнате с песенником и определителем аккордов, и учила «Группу крови» и «Что такое осень». А еще мама давала мне денег на концерты Сплина и ДДТ. Спасибо, мама!
Поступив в институт я сразу обнаружила там поэтический клуб им. С.Т. Аксакова, и познакомилась с нашим председателем Натальей Борисовной Ивановой. Она защищала наши студенческие инициативы все время, пока мы там барагозили. Именно в институте я впервые исполнила кому-то песни на свои стихи. Было страшно, но меня подержали, и это меня вдохновило.
Мой институт, МИИГАиК (Геодезии и Картографии), находится рядом с метро Курская, в пяти минутах ходьбы от моего дома. Днем я там работала, а училась на вечернем отделении. Мама постепенно впадала в депрессию, перестала выходить из дому. Денег стало не хватать даже на еду, счета за коммуналку копились и перемежались с письмами-угрозами подать на нас в суд на выселение. Я познакомилась с ролевой тусовкой, и мы с братом общались с многочисленными эльфами, гномами, ведьмаками, драконами, и прочим позитивным хипьем.
И тогда я решила первый раз сломать систему — я взяла гитару и пошла петь в переход. Под Курским вокзалом. Вечером, вместо учебы. То есть, после пар преподаватели шли в метро из института, и видели в переходе Сашу, которая должна была предыдущие 4 часа сидеть за партой, а она вместо этого напрочь высадила себе голос в холодном переходе.
Из института меня отчислили, чем спасли страну от кучи некачественного жилья, которое я могла бы, по своей самонадеянности, построить. Тогда же я надорвала себе голосовые связки. Но какое-то время нам было что есть.
Это не выход. И это слишком жестокая школа. Но я ни о чем не жалею — нам было весело.
Продолжение следует